История восстания декабристов

Подготовка к восстанию. Создание Северного общества

Герой Кавказа Якубович

Подобно Каховскому задумал совершить цареубийство Александр Иванович Якубович.

Будучи молодым гвардейским офицером, в 1818 году он принял участие в дуэли Завадовского с Шереметевым (он был секундантом, другим секундантом был Грибоедов), и его в наказание за это перевели в Нижегородский драгунский полк, расположенный в Кахетии. Там он саблей добыл себе славу необыкновенного храбреца. В Грузии он вызвал на дуэль Грибоедова (были какие-то старые счеты) и прострелил ему руку.

В 1825 году в одной из схваток с черкесами Якубович был тяжело ранен в голову и приехал в Петербург лечиться - ему пришлось пережить несколько мучительных операций, при которых у него "вынули из раны раздробленные кости и куски свинцу".

Герой Кавказа, имевший мужественную осанку и огромные усы, носивший постоянно черную повязку на лбу, заставил говорить о себе весь Петербург. Он сам любил рассказывать о своих приключениях. Пробовал он и писать. В "Северной Пчеле" появился его очерк "Отрывки о Кавказе" с подписью "А. Я.". Может быть, он внял призыву своего друга Дениса Давыдова: "Куда бы хорошо сделали, если бы в свободные часы взяли на себя труд описать ваши наезды и поиски!" Пушкин спрашивал А. Бестужева: "Кстати: кто писал о горцах в "Пчеле"? Вот поэзия! не Якубович ли, герой моего воображения? Когда я вру с женщинами, я их уверяю, что я с ним разбойничал на Кавказе".

Рылеев говорит: "Задолго до приезда в Петербург Якубовича я уже слышал об нем. Тогда в публике много говорили о его подвигах против горцев и о его решительном характере. По приезде его сюда мы скоро сошлись, и я с первого свидания возымел намерение принять его в члены Общества, почему при первом удобном случае и открылся ему".

Якубович повел себя очень эффектно. "Я не люблю никаких тайных обществ, - сказал он. - По моему мнению, один решительный человек полезнее всех карбонаров и масонов. Я знаю, с кем я говорю, и потому не буду таиться. Я жестоко оскорблен царем! Вы, может, слышали". - Якубович достал из кармана полуистлевший приказ о переводе его из гвардии в армейский полк. "Вот пилюля, - продолжал он, - которую я восемь лет ношу у ретивого; восемь лет жажду мщения".

Он сорвал со лба повязку и показал еще не зажившую рану: "Эту рану можно было залечить и на Кавказе без ваших Арендтов и Буяльских; но я этого не захотел и обрадовался случаю хоть с гнилым черепом добраться до оскорбителя. И, наконец, я здесь! - и уверен, что ему не ускользнуть от меня. Тогда пользуйтесь случаем; делайте что хотите! Созывайте ваш Великий Собор и дурачьтесь досыта!"

"Слова его, голос, движения, рана произвели сильное на меня впечатление, - говорит Рылеев, - которое, однако ж, я старался сокрыть от него".

Якубович сказал, что во время маневров гвардии в Петергофе он убьет императора. Рылеев, точно так же как и в случае с Каховским, всполошился, и на этот раз даже сильнее. В тот же день он уведомил о решении Якубовича членов Думы - Оболенского и Муравьева. Через Бриггена, уезжавшего в Киев, то же было передано Трубецкому. Рылееву было поручено убедить Якубовича в несвоевременности цареубийства.

Два часа в присутствии Одоевского и Александра Бестужева говорил Рылеев с Якубовичем, но тот на все его доводы отвечал, что "никто и ничто не отклонит его от сего намерения, что он восемь лет носит и лелеет оное в своей груди". Не зная, что делать дальше, Рылеев хотел даже вызвать Якубовича на дуэль. Но потом он придумал ловкий маневр - он объявил Якубовичу, что Общество согласно, что оно воспользуется убийством царя, но что этот акт нужно на время отложить, так как необходимы приготовления. Эта уловка Рылеева имела успех. Впрочем, и Якубовичу, очевидно, нужна была только благовидная причина, чтобы согласиться с Рылеевым. Он сказал, что отложит цареубийство на год.

Видимо, знакомство с Якубовичем натолкнуло Рылеева на мысль написать поэму из кавказского военного быта. Поэма не была написана, но в сохранившемся плане говорится о некоем романтическом герое, который "предназначал себе славное дело, в котором он должен погибнуть непременно и все цели свои приносит в жертву", который "живет только для цели своей; он ненавидит людей, но любит все человечество, обожает Россию и всем готов жертвовать ей".