История восстания декабристов

"Во глубине сибирских руд"

Ссыльные декабристы на Нерчинских заводах. Читинский острог. Тюрьма без окон

В первой группе осужденых на каторгу, отправленной из Петербурга в Сибирь в конце июля 1826 года, были:

С. Г. Волконский,
С. П. Трубецкой,
В. Л. Давыдов,
А. И. Якубович,
Е. П. Оболенский,
А. 3. Муравьев,
П. И. и А. И. Борисовы.

Они первыми прибыли на Нерчинские заводы и были определены на Благодатский рудник. Здесь их заключили в тюрьму, помещавшуюся в старой казарме. Всех восьмерых заперли в темную, грязную камеру, где они разместились на трехъярусных нарах, лишенные возможности двигаться за недостатком места. Сама тюрьма находилась у подножия горы, недра которой содержали серебряную и свинцовую руду. Там-то и работали каторжане.

Каждый должен был добыть по три пуда руды в день. Тяжелая работа, не менее тяжелые условия заключения, плохая пища, грубость тюремщиков - все это превращало жизнь узников в настоящий ад.

Через год с Нерчинских заводов заключенные были переведены в Читу, где собрались все 82 декабриста, осужденные на каторжные работы. Чита в те годы была маленьким заводским поселком, состоявшим из нескольких бедных домов. Небольшое деревянное здание тюрьмы с трудом вмещало заключенных.

"Наше отделение,- пишет М. А. Бестужев,- было самое маленькое, а в нем все-таки затискивались 8 человек... Я теперь припоминаю, что это был какой-то бестолковый сон, кошмар... Читать или чем бы то ни было заниматься не было никакой возможности. ...Постоянный грохот цепей, топот снующих взад и вперед существ, споры, прения, рассказы о заключении... одним словом, кипучий водоворот, клокочущий неумолимо и мечущий брызгами жизни".

Если условия заключения были здесь не легче нерчинских то работа была менее тяжелой. Декабристы строили фундамент нового здания острога, рыли ров для частокола, подымали дорогу по главной улице, заваливали глубокий овраг. Когда же начинались сильные морозы, каторжане должны были молоть ржаную муку на ручных мельничных жерновах по норме, или, как тогда говорили, "на урок", по два пуда в день.

С постройкой нового здания тюрьмы жить стало несколько просторней. Появилась возможность читать. Жены декабристов (всего за мужьями последовало одиннадцать женщин) обеспечивали их литературой, выписывая из России и из-за границы книжные новинки, журналы, газеты. Совместная жизнь, общее артельное хозяйство при большой внутренней культуре и высоком уровне умственных интересов заключенных создали в Читинском остроге прекрасное человеческое содружество. "Каземат,- пишет М. А. Бестужев,- нас соединил вместе, дал нам опору друг в друге и, наконец, через наших ангелов-спасителей, дам, соединил нас с тем миром, от которого навсегда мы были оторваны политической смертью, соединил нас с родными, дал нам охоту жить..."

Работая или выходя на прогулку, читая, споря или просто беседуя, заключенные в течение трех лет постоянно носили на себе кандалы. Наконец, 1 августа 1829 года из Петербурга поступил приказ снять оковы.

А через год, в августе 1830 года, декабристы по указанию царя были переведены в еще более пустынную местность, находящуюся в шестистах верстах от Читы. Разделенные на два отряда, окруженные многочисленной стражей, они выступили из Читы и, делая по 30-40 верст в день, через 46 суток прибыли в Петровск. Здесь их ждала новая тюрьма, построенная по указанию царя без окон. Все помещение было разделено на небольшие комнаты, свет и воздух в которые мог проникать лишь из общего коридора. "В Чите нам было жутко,- пишет М. А. Бестужев,- мы жили там, как селедки в бочонке, но все-таки по-человечески; здесь нас обрекали, как скотов, жить в мрачных стойлах".

Хлопоты родных в Петербурге привели к тому, что в каждой комнате было прорублено некое подобие окна, в которое проникало света ровно столько, чтобы можно было различить предметы. В этих полутемных казематах многие осужденные пробыли еще 10 лет. Жили они, как и в Чите, общим, артельным хозяйством. Интересы каждого учитывались и решались сообща с большим взаимным уважением и тактом.

В 1840 году декабристов стали переводить на поселение. В разных небольших городах и поселках Сибири прожили они еще 16 лет, до смерти Николая I и последовавшей за ней амнистии. Далеко не все, однако, дождались возможности возвращения на родину. Многие погибли в тюрьмах, умерли на поселении.